«Лечение в онкологии — это совместный путь врача и пациента»
Почему рак так трудно победить? Какие методы лекарственного лечения показывают максимальную эффективность? Будет ли создана «золотая таблетка» от рака? Об этом «Научной России» рассказал Константин Лактионов, член-корреспондент РАН, д.м.н., первый заместитель директора НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина, заведующий отделением противоопухолевой лекарственной терапии № 3.
— Когда мы с вами общались в прошлый раз, а это было около 20 лет назад, повод был, можно сказать, сенсационный: вы с коллегами совершили прорыв в онкологии, предложив делать молекулярно-генетическую диагностику опухоли с последующим индивидуальным лечением при раке легкого. Тогда это было в новинку, а сейчас стало рутинной практикой. Уменьшилось ли количество людей, умирающих от рака легкого, в связи с такой диагностикой?
— Действительно, количество выздоровевших пациентов увеличилось, и это связано с введением инновационных методов лекарственной терапии. Надо сказать, что если приоритетом использования лекарственной терапии раньше были пациенты третьей, четвертой стадии, когда опухолевый процесс уже диссеминировал, то сейчас мы двигаемся с этими инновационными препаратами в ранние стадии. Сегодня почти во всех случаях мы рассматриваем возможность выполнения комбинированного лечения пациентов с локализованным раком легкого, что достоверно улучшило результаты лечения.
Если говорить о цифрах, то они во многом были привязаны к стадии опухолевого процесса. В раке легкого есть установка, что пациент, который пережил пять лет без признаков прогрессирования болезни, считается выздоровевшим, далее не требует даже динамического наблюдения и снимается с учета. Если оперировать пятилетними результатами, сегодня мы с 70–75% при первой стадии выходим на 90-процентные рубежи.
— О каких стадиях идет речь?
— Вторая стадия демонстрирует очень близкие результаты к первой стадии. Вообще концепция, идеология подхода к лечению больных с раком легкого изменилась: сегодня мы ставим конкретную задачу — вылечить пациента. Если несколько лет назад мы говорили, что первую стадию и часть второй мы считали посильной задачей, то сейчас приходят больные на второй и третьей стадиях и я смотрю на них как на пациентов с перспективой выздоровления.
— А четвертая стадия?
— Еще в конце прошлого века она считалась неизлечимой: 3–4% пациентов переживали пять лет, если они стартовали в лечении с четвертой стадией. Сейчас этот показатель на уровне 25–30%, то есть каждый третий в четвертой стадии имеет шанс на выздоровление.
— Что нужно делать, чтобы не довести себя до третьей, четвертой стадии? Просто проходить флюорографию каждый год?
— Рак легкого — коварная болезнь. Это опухоль не визуальной локализации, когда только какие-то диагностические исследования позволяют выявить это злокачественное новообразование. Зачастую рак легкого может долго протекать бессимптомно и первые симптомы болезни связаны с появлением отдаленных метастазов: могут быть боли в костях при поражении скелета, могут быть какие-то изменения, связанные с поражением головного мозга. И опухоль, достигнув большого размера в легком, никак себя не проявляет.
— То есть флюорография может ничего не показать?
— Да, к сожалению. Хотя опять возвращаюсь к вопросу биологии опухоли: бывает небольшая сантиметровая опухоль, которая уже, к сожалению, дала много отдаленных метастазов. Бывает опухоль около 15 см, которая протекала практически бессимптомно, была выявлена случайно и никаких отдаленных, региональных метастазов нет. Биология процесса влияет на интенсивность и потенциал метастазирования. К счастью, сегодня порядка 30% опухолей легкого выявляемы на первой-второй стадии.
Продолжение читайте на портале Научная Россия
