Обновлено:
23.05.2022
Травмы и онкология
20 мая 2022
20 мая во всем мире отмечают день травматолога. Мы решили воспользоваться «инфоповодом» и поговорить о связи этой медицинской дисциплины с онкологией с заведующим отделением общей онкологией, онкоортопедом Ренатом Валиевым.
Многие истории ваших пациентов начинаются с фраз вроде «я сломала ногу, ударилась и потом у меня начала расти опухоль…» Действительно ли травмы могут стать причиной злокачественного процесса? Или это заблуждение?
Разумеется, заблуждение. Травмы с профилем нашей работы не связаны никак - это лишь совпадения. Есть множество исследований, в том числе тех, которые проводили специалисты нашего центра. Эти работы доказывают, что травма не является фактором, провоцирующим появление опухоли. Чаще всего, когда говорят, что пациент упал и что-то начало расти после падения, единственное, что произошло - так это ускорение процесса диагностики. Ведь из-за того, что из-за опухоли у пациента ослаблена костная структура, а минимальная травма приводит к перелому, новообразование начинает расти быстрее. Так что прямой корреляции между травмой и появлением опухоли нет!
Как ваш профиль работы связан с травматологией?
Учитывая, что болезни, которыми мы занимаемся - опухоли опорно-двигательного, мышечного и связочного аппаратов, а также кожного покрова - точки приложения та же, что и у травматологов. Очень часто пациенты нашего профиля сначала попадают к травматологу и только после длинного диагностического пути попадают к нам, потеряв при этом много времени. Поэтому травматологам нужно работать в тесной связке с онкоортопедами, чтобы не запускать больных по ложному пути. Пример такой тесной «коллаборации специальностей» - наш проект «Телемост». Каждую неделю мы выходим на связь с травматологами из регионов и вместе разбираем сложные клинические случаи, даем рекомендации по диагностике и лечению. За полтора года мы провели более 300 онлайн-консультаций!
Что современная онкоортопедия может предложить пациентам, у которых травмы связаны с метастатическим поражением костной структуры?
Сегодня, в арсенале таких медицинских учреждений как Национальный медицинский исследовательский центр имени Блохина, имеется широкий спектр возможных вариантов хирургического лечения патологических переломов, от минимально инвазивных операций типа чрескожной вертебропластики или установки интрамедуллярных штифтов,до сложных комбинированных реконструктивных операций, связанных с заменой суставов или тел позвонков в зависимости от локализации перелома и других факторов.
Вчера вы защитили докторскую диссертацию,и мы знаем,что она как раз и посвящена диагностике и лечению метастатических опухолей…
К своей докторской диссертации я шел 12 лет - она называется «Метастатические опухоли позвоночника: современные возможности диагностики, индивидуальное прогнозирование и персонализация лечения». Суть работы заключается в том, что мы с коллегами создали универсальную шкалу: специальную электронную программу, с помощью которой можно рассчитать прогноз жизни у пациентов со злокачественным новообразованием и метастазами позвоночник - это позволяет определить необходимый объем лечения. Некоторые наши больные живут несколько лет, а некоторые - несколько месяцев. И если вторым мы сделаем обширную операцию, с большой долей вероятности мы только ускорим смерть пациента или он погибнет у нас в больнице. А в случае, если у больного прогноз жизни довольно длинный, стоит проводить большие операции, чтобы максимально радикально удалить опухоль и сохранить качество жизни. Вот почему так важна наша работа - она позволит рассчитать и прогноз жизни, и объем лечения!
Как устроена ваша программа с технической точки зрения?
Это электронная программа, куда мы вводим шесть факторов, которые достаточно просто получить: первый - оценка общего состояния по Карновскому (общая онкологическая шкала оценки степени активности пациента), второй фактор - интенсивность болевого синдрома, третий - наличие костных метастазов, четвертый - наличие висцеральных метастазов (в печень, лимфоузлы, легкие), пятый - тип первичной опухоли, и наконец, то, что мы используем впервые, - сценарий заболевания (порядок выявления метастазов). Повторюсь, все эти факторы можно собрать за очень короткое время - пациент приезжает и в тот же день мы уже можем сделать прогноз с помощью нашей программы.
В России уже есть такого рода программы?
Нет, в нашей стране для пациентов с опухолями позвоночника - это первая разработка. В России пока используются разные шкалы прогнозирования, но все подсчитывается вручную. К тому же такие шкалы были созданы 20-30 лет, когда выживаемость была совсем другой. Следовательно, делать прогнозы по таким шкалам просто бесполезно.
Когда ваша программа начнет работать?
Уже совсем скоро! В ближайшее время мы выложим ее на сайте нашей Ассоциации и любой желающий сможет посмотреть, как ей пользоваться.
То есть, пациент сможет самостоятельно пройти программу? На кого вообще рассчитана ваша разработка?
Наша программа сделана настолько просто, что любой человек сможет ей воспользоваться. Но, конечно, она рассчитана в основном на специалистов из регионов, где рядом нет профильных врачей и больших онкологических клиник.
Многие истории ваших пациентов начинаются с фраз вроде «я сломала ногу, ударилась и потом у меня начала расти опухоль…» Действительно ли травмы могут стать причиной злокачественного процесса? Или это заблуждение?
Разумеется, заблуждение. Травмы с профилем нашей работы не связаны никак - это лишь совпадения. Есть множество исследований, в том числе тех, которые проводили специалисты нашего центра. Эти работы доказывают, что травма не является фактором, провоцирующим появление опухоли. Чаще всего, когда говорят, что пациент упал и что-то начало расти после падения, единственное, что произошло - так это ускорение процесса диагностики. Ведь из-за того, что из-за опухоли у пациента ослаблена костная структура, а минимальная травма приводит к перелому, новообразование начинает расти быстрее. Так что прямой корреляции между травмой и появлением опухоли нет!
Как ваш профиль работы связан с травматологией?
Учитывая, что болезни, которыми мы занимаемся - опухоли опорно-двигательного, мышечного и связочного аппаратов, а также кожного покрова - точки приложения та же, что и у травматологов. Очень часто пациенты нашего профиля сначала попадают к травматологу и только после длинного диагностического пути попадают к нам, потеряв при этом много времени. Поэтому травматологам нужно работать в тесной связке с онкоортопедами, чтобы не запускать больных по ложному пути. Пример такой тесной «коллаборации специальностей» - наш проект «Телемост». Каждую неделю мы выходим на связь с травматологами из регионов и вместе разбираем сложные клинические случаи, даем рекомендации по диагностике и лечению. За полтора года мы провели более 300 онлайн-консультаций!
Что современная онкоортопедия может предложить пациентам, у которых травмы связаны с метастатическим поражением костной структуры?
Сегодня, в арсенале таких медицинских учреждений как Национальный медицинский исследовательский центр имени Блохина, имеется широкий спектр возможных вариантов хирургического лечения патологических переломов, от минимально инвазивных операций типа чрескожной вертебропластики или установки интрамедуллярных штифтов,до сложных комбинированных реконструктивных операций, связанных с заменой суставов или тел позвонков в зависимости от локализации перелома и других факторов.
Вчера вы защитили докторскую диссертацию,и мы знаем,что она как раз и посвящена диагностике и лечению метастатических опухолей…
К своей докторской диссертации я шел 12 лет - она называется «Метастатические опухоли позвоночника: современные возможности диагностики, индивидуальное прогнозирование и персонализация лечения». Суть работы заключается в том, что мы с коллегами создали универсальную шкалу: специальную электронную программу, с помощью которой можно рассчитать прогноз жизни у пациентов со злокачественным новообразованием и метастазами позвоночник - это позволяет определить необходимый объем лечения. Некоторые наши больные живут несколько лет, а некоторые - несколько месяцев. И если вторым мы сделаем обширную операцию, с большой долей вероятности мы только ускорим смерть пациента или он погибнет у нас в больнице. А в случае, если у больного прогноз жизни довольно длинный, стоит проводить большие операции, чтобы максимально радикально удалить опухоль и сохранить качество жизни. Вот почему так важна наша работа - она позволит рассчитать и прогноз жизни, и объем лечения!
Как устроена ваша программа с технической точки зрения?
Это электронная программа, куда мы вводим шесть факторов, которые достаточно просто получить: первый - оценка общего состояния по Карновскому (общая онкологическая шкала оценки степени активности пациента), второй фактор - интенсивность болевого синдрома, третий - наличие костных метастазов, четвертый - наличие висцеральных метастазов (в печень, лимфоузлы, легкие), пятый - тип первичной опухоли, и наконец, то, что мы используем впервые, - сценарий заболевания (порядок выявления метастазов). Повторюсь, все эти факторы можно собрать за очень короткое время - пациент приезжает и в тот же день мы уже можем сделать прогноз с помощью нашей программы.
В России уже есть такого рода программы?
Нет, в нашей стране для пациентов с опухолями позвоночника - это первая разработка. В России пока используются разные шкалы прогнозирования, но все подсчитывается вручную. К тому же такие шкалы были созданы 20-30 лет, когда выживаемость была совсем другой. Следовательно, делать прогнозы по таким шкалам просто бесполезно.
Когда ваша программа начнет работать?
Уже совсем скоро! В ближайшее время мы выложим ее на сайте нашей Ассоциации и любой желающий сможет посмотреть, как ей пользоваться.
То есть, пациент сможет самостоятельно пройти программу? На кого вообще рассчитана ваша разработка?
Наша программа сделана настолько просто, что любой человек сможет ей воспользоваться. Но, конечно, она рассчитана в основном на специалистов из регионов, где рядом нет профильных врачей и больших онкологических клиник.