Обновлено:
18.01.2023
Родить самой нельзя все облучить
13 января 2023
Мы встретились с нашей героиней на 18-ые сутки после операции в палате на 9 этаже Онкоцентра, в отделении проктологии. В сентябре Асель исполнился 31 год, весь 2022-ой она провела в борьбе против рака прямой кишки.
Асель Беркимбаева родом из Казахстана, всю жизнь провела там –долго училась, сейчас работает в Курске. По профессии Асель – преподаватель философии. В августе 2021 года, когда узнала о болезни, как раз заканчивала докторантуру.
Все началось с довольно странных симптомов полтора года назад – Асель начала замечать, что организм стал непривычно реагировать на привычную еду, изменился стул – в нем появилась кровь. Сначала девушка не обратила на тревожные сигналы особого внимания – тогда она часто простуживалась, вокруг все болели ковидом, попасть к врачу в перерывах между больным горлом и насморком было непросто. Наконец Асель обратилась к гастроэнтерологу в поликлиннике. Доктор прописал ей лекарства и порекомендовал понаблюдать за самочувствием пару недель. Дни шли, а лучше не становилось, тогда Асель назначили гастро- и колоноскопию.
«После процедур врач сказал, что у меня что-то обнаружили в кишечнике, – рассказывает Асель. – Я решила, пока паниковать не буду, надо дождаться гистологии. Прошло несколько дней, а мне так и не позвонили с результатом. Тогда я начала что-то подозревать и позвонила сама. И действительно, все уже было готово. Пришла за заключением – оказалось, у меня аденокарцинома прямой кишки. Я вообще понятия не имела, что мне делать с этой информацией, у меня был шок. Первый, кому я рассказала – мой молодой человек. Мы записались к платному онкологу в Курске и за один день прошли все обследования – хотели срочно узнать, какая у меня стадия. Есть ли хоть один шанс».
В платной клинике Асель заверили, что ее болезнь лечится, вот только нужно «все вырезать» и установить пожизненную колостому. После приема Асель пришла домой в слезах и начала искать информацию о доступных методах лечения, она не верила, что все настолько плохо. «В интернете нашла статью, где говорилось о клинике Блохина, продолжает Асель. – В этой статье рассказывалось о людях, которые проходили лечение здесь, в отделении Замана Зауровича Мамедли. Там были указаны фамилии и имена пациентов. Я начала искать их в интернете. Нашла 2-х пациенток – списалась с ними и даже созвонилась! Поняла, что это все по-настоящему, не пиар, это живые люди, и обе уже 5 лет в ремиссии. Тогда я нашла Замана Зауровича в одной из социальных сетей, написала ему и вскоре получила от него сообщение: «Приезжайте завтра в 10.00». Это как раз были выходные, в понедельник в 10 мы пришли к Заману Зауровичу, он нас принял и сразу началось лечение».
«Пациентка обратилась к нам с жалобами на выделения крови из прямой кишки, – комментирует Софья Кочкина – лечащий врач Асель, онколог проктологического отделения Блохина. – Уже у нас в поликлинике подтвердился диагноз «аденокарцинома прямой кишки». Расположение опухоли у пациентки было пограничное для проведения лучевой или химиотерапии. Но мы, учитывая ее молодой возраст, начали с химиотерапии. Провели 4 курса, после чего при обследовании динамика оказалась незначительной – мы все еще не могли оперировать. Тогда мы решили с целью сохранения гормональной функции сделать транспозицию яичников — это такая операция, когда яичники «подвешиваются» специально, чтобы они не попадали в зону облучения во время радиотерапии. К сожалению, пока такую операцию делают редко – обычно всех, даже молодых девушек, облучают, и соответственно, у них наступает климакс, способность к зачатию утрачивается».
«В Блохина очень удивил индивидуальный подход, – продолжает Асель. – Меня спрашивали про мой возраст, семейное положение, есть ли у меня дети. Оказывается, от этого зависит ход лечения. Так как у меня еще нет детей, и я молодая, мне провели диспозицию яичников для сохранения гормонального фона – то есть, я смогу родить, несмотря на такое долгое и сложное лечение!»
«Пациентам после лучевой терапии достаточно сложно забеременеть, практически невозможно, – раскрывает подробности Софья Олеговна. – Формально, если бы наша пациентка заморозила свои яйцеклетки, она могла бы иметь детей, но только с помощью суррогатного материнства. Чтобы она могла забеременеть сама, важно было сохранить ей гормональную функцию – без транспозиции яичников сделать это было невозможно».
Асель признается, что тяжелее всего ей далась потеря шевелюры – раньше у нее были длинные густые волосы, но после второго курса химиотерапии они начали выпадать. С каждым курсом Асель стриглась короче и короче. Физически сильно беспокоила тошнота, в какой-то момент после очередной «химии» пропала чувствительность рук и ног – тогда девушке диагностировали нейропатию I степени. Но, несмотря на побочные эффекты, между курсами лекарственного лечения наша героиня активно занималась спортом – плавала и много гуляла. На вопрос о самочувствии после операций Асель с улыбкой отвечает: «Отлично, не тошнит – это главное!»
«После транспозиции яичников мы направили Асель на лучевую терапию, – продолжает доктор Кочкина, – после которой по стандарту провели еще несколько курсов химиотерапии для реализации эффекта лучевой терапии, потому что она действует не в моменте – у нее накопительный эффект. Динамика наконец стала положительной, и мы провели сфинктер-сохраняющую операцию. Как раз сейчас пришли результаты гистологии – ответ на лечение хороший, метастазов в лимфоузлах нет, послеоперационная химиотерапия, скорее всего, не понадобится. Примерно через 3 месяца мы закроем пациентке временную стому, и она сможет вернуться к привычному образу жизни».
«Не опускать руки мне помогла поддержка близких – моего молодого человека, родителей, друзей, сестры и брата. Со всеми на постоянной основе я общалась по видеосвязи. Моему молодому человеку особенная благодарность - в течение всей болезни он все для меня делает – везде возит, покупает все необходимое, во всем помогает. Благодаря ему я могу сконцентрироваться на выздоровлении и не волноваться ни о чем. Для каждого человека с таким заболеванием как рак, чрезвычайно важна поддержка близких, без этого очень тяжело, я думаю».
Сейчас Асель восстанавливается после операции и ждет назначений – впереди у нее еще одна операция по закрытию временной стомы. За время болезни Асель сменила поле деятельности – открыла для себя рисование, работает редактором и графическим дизайнером, планирует и дальше развиваться в творчестве. А философское образование помогает ей спокойно смотреть в будущее.
Асель Беркимбаева родом из Казахстана, всю жизнь провела там –долго училась, сейчас работает в Курске. По профессии Асель – преподаватель философии. В августе 2021 года, когда узнала о болезни, как раз заканчивала докторантуру.
Все началось с довольно странных симптомов полтора года назад – Асель начала замечать, что организм стал непривычно реагировать на привычную еду, изменился стул – в нем появилась кровь. Сначала девушка не обратила на тревожные сигналы особого внимания – тогда она часто простуживалась, вокруг все болели ковидом, попасть к врачу в перерывах между больным горлом и насморком было непросто. Наконец Асель обратилась к гастроэнтерологу в поликлиннике. Доктор прописал ей лекарства и порекомендовал понаблюдать за самочувствием пару недель. Дни шли, а лучше не становилось, тогда Асель назначили гастро- и колоноскопию.
«После процедур врач сказал, что у меня что-то обнаружили в кишечнике, – рассказывает Асель. – Я решила, пока паниковать не буду, надо дождаться гистологии. Прошло несколько дней, а мне так и не позвонили с результатом. Тогда я начала что-то подозревать и позвонила сама. И действительно, все уже было готово. Пришла за заключением – оказалось, у меня аденокарцинома прямой кишки. Я вообще понятия не имела, что мне делать с этой информацией, у меня был шок. Первый, кому я рассказала – мой молодой человек. Мы записались к платному онкологу в Курске и за один день прошли все обследования – хотели срочно узнать, какая у меня стадия. Есть ли хоть один шанс».
В платной клинике Асель заверили, что ее болезнь лечится, вот только нужно «все вырезать» и установить пожизненную колостому. После приема Асель пришла домой в слезах и начала искать информацию о доступных методах лечения, она не верила, что все настолько плохо. «В интернете нашла статью, где говорилось о клинике Блохина, продолжает Асель. – В этой статье рассказывалось о людях, которые проходили лечение здесь, в отделении Замана Зауровича Мамедли. Там были указаны фамилии и имена пациентов. Я начала искать их в интернете. Нашла 2-х пациенток – списалась с ними и даже созвонилась! Поняла, что это все по-настоящему, не пиар, это живые люди, и обе уже 5 лет в ремиссии. Тогда я нашла Замана Зауровича в одной из социальных сетей, написала ему и вскоре получила от него сообщение: «Приезжайте завтра в 10.00». Это как раз были выходные, в понедельник в 10 мы пришли к Заману Зауровичу, он нас принял и сразу началось лечение».
«Пациентка обратилась к нам с жалобами на выделения крови из прямой кишки, – комментирует Софья Кочкина – лечащий врач Асель, онколог проктологического отделения Блохина. – Уже у нас в поликлинике подтвердился диагноз «аденокарцинома прямой кишки». Расположение опухоли у пациентки было пограничное для проведения лучевой или химиотерапии. Но мы, учитывая ее молодой возраст, начали с химиотерапии. Провели 4 курса, после чего при обследовании динамика оказалась незначительной – мы все еще не могли оперировать. Тогда мы решили с целью сохранения гормональной функции сделать транспозицию яичников — это такая операция, когда яичники «подвешиваются» специально, чтобы они не попадали в зону облучения во время радиотерапии. К сожалению, пока такую операцию делают редко – обычно всех, даже молодых девушек, облучают, и соответственно, у них наступает климакс, способность к зачатию утрачивается».
«В Блохина очень удивил индивидуальный подход, – продолжает Асель. – Меня спрашивали про мой возраст, семейное положение, есть ли у меня дети. Оказывается, от этого зависит ход лечения. Так как у меня еще нет детей, и я молодая, мне провели диспозицию яичников для сохранения гормонального фона – то есть, я смогу родить, несмотря на такое долгое и сложное лечение!»
«Пациентам после лучевой терапии достаточно сложно забеременеть, практически невозможно, – раскрывает подробности Софья Олеговна. – Формально, если бы наша пациентка заморозила свои яйцеклетки, она могла бы иметь детей, но только с помощью суррогатного материнства. Чтобы она могла забеременеть сама, важно было сохранить ей гормональную функцию – без транспозиции яичников сделать это было невозможно».
Асель признается, что тяжелее всего ей далась потеря шевелюры – раньше у нее были длинные густые волосы, но после второго курса химиотерапии они начали выпадать. С каждым курсом Асель стриглась короче и короче. Физически сильно беспокоила тошнота, в какой-то момент после очередной «химии» пропала чувствительность рук и ног – тогда девушке диагностировали нейропатию I степени. Но, несмотря на побочные эффекты, между курсами лекарственного лечения наша героиня активно занималась спортом – плавала и много гуляла. На вопрос о самочувствии после операций Асель с улыбкой отвечает: «Отлично, не тошнит – это главное!»
«После транспозиции яичников мы направили Асель на лучевую терапию, – продолжает доктор Кочкина, – после которой по стандарту провели еще несколько курсов химиотерапии для реализации эффекта лучевой терапии, потому что она действует не в моменте – у нее накопительный эффект. Динамика наконец стала положительной, и мы провели сфинктер-сохраняющую операцию. Как раз сейчас пришли результаты гистологии – ответ на лечение хороший, метастазов в лимфоузлах нет, послеоперационная химиотерапия, скорее всего, не понадобится. Примерно через 3 месяца мы закроем пациентке временную стому, и она сможет вернуться к привычному образу жизни».
«Не опускать руки мне помогла поддержка близких – моего молодого человека, родителей, друзей, сестры и брата. Со всеми на постоянной основе я общалась по видеосвязи. Моему молодому человеку особенная благодарность - в течение всей болезни он все для меня делает – везде возит, покупает все необходимое, во всем помогает. Благодаря ему я могу сконцентрироваться на выздоровлении и не волноваться ни о чем. Для каждого человека с таким заболеванием как рак, чрезвычайно важна поддержка близких, без этого очень тяжело, я думаю».
Сейчас Асель восстанавливается после операции и ждет назначений – впереди у нее еще одна операция по закрытию временной стомы. За время болезни Асель сменила поле деятельности – открыла для себя рисование, работает редактором и графическим дизайнером, планирует и дальше развиваться в творчестве. А философское образование помогает ей спокойно смотреть в будущее.
