Роботассистированные операции, генетика и успехи лекарственного лечения: как устроено отделение онкоурологии Блохина

2 октября отмечается Всемирный День уролога. О том, в каком направлении развивается современная наука в сфере лечения онкологических заболеваний мочеполовой системы, что нужно знать каждому о диагностике и почему «будущее» уже наступило, мы поговорили с Алексеем Климовым, старшим научным сотрудником отделения онкоурологии НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина.

Какие заболевания лечат в отделении онкоурологии НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина?
Мы занимаемся злокачественными заболеваниями мочеполовой сферы у мужчин и женщин. Лечим рак почки, верхних и нижних мочевых путей, предстательной железы, опухоли яичка и полового члена.

Какие инновационные технологии используются в вашем отделении?
Одна из особенностей нашего отделения заключается в том, что мы лечим местнораспространённые опухоли почек, осложнённые опухолево-венозной инвазией. Это пациенты, у которых достаточно массивные опухоли почки, которые по крупным венам распространяются в просвет нижней полой вены, достигают диафрагмы, а иногда распространяются до полости правого предсердия. В нашей клинике один из самых больших опытов лечения таких пациентов в России. Хирургическое лечение таких пациентов требует бригады квалифицированных хирургов, анестезиологов, и, что немаловажно, таким пациентам требуется качественное реанимационное пособие в послеоперационном периоде. Безусловно, во время этих операций необходимо использовать аппараты, сохраняющие кровь во время вмешательства, и иногда мы используем аппараты искусственного кровообращения.

Как лечили онкоурологические заболевания 20 лет назад и как лечат сейчас? Что изменилось?
За последние 20 лет произошло много изменений в подходах к лечению. Прежде всего, это, конечно же, связано с улучшением диагностики злокачественных образований. К счастью, в последнее время отмечается тенденция к повышению её качества и повышению количества пациентов, у которых выявляют злокачественные заболевания на ранних стадиях. В первую очередь, это касается рака почки, поскольку всё чаще в рутинной практике специалисты используют УЗИ и компьютерную томографию по поводу каких-либо других заболеваний или во время обследований. Именно так обнаруживаются опухоли почек на ранней стадии, когда заболевание ещё не даёт никаких симптомов. Поэтому всё больше акцент хирургических вмешательств смещается в сторону органосохранного лечения, и эти хирургические вмешательства выполняются с применением малоинвазивных методик.
Также, благодаря развитию диагностических техник, например, определению уровня ПСА в крови у мужчин старше 50 лет, рак предстательной железы тоже можно выявлять на ранних стадиях, когда пациенту ещё возможно выполнить радикальную нервосберегающую простатэктомию, сохранив при этом половую функцию. Подчеркну, что в последний год мы можем выполнять все эти операции с помощью робота.
И, конечно же, стоит упомянуть об успехах системной терапии. В последние годы мы видим, как меняется парадигма лечения онкоурологических заболеваний у пациентов, диагноз которым был поставлен на стадии метастатической болезни. Сегодня мы с внедрением в широкую клиническую практику современных противоопухолевых препаратов, включая иммуноонкологические, можем продлевать жизнь нашим пациентам на годы!

Каковы преимущества роботассистированных операций? 
В чём преимущество «робота»? Он позволяет более точно выполнять простатэктомию с сохранением сосудистых пучков и снизить риски недержания мочи. Благодаря новым технологиям, наши пациенты живут десятилетиями, поэтому чрезвычайно важно сохранить им качество жизни, а робот нам в этом помогает.

Операции «на роботе» полностью автоматизированы?
Нет, что вы! Роботом управляет хирург. Манипуляторы робота повторяют каждое движение руки хирурга, но при этом они не требуют так называемого «открытого доступа», роботасситированные операции максимально малоинвазивны, но при этом также точны, как и классические операции.

Онкоурологические заболевания чаще всего – это случайная находка?
К сожалению, онкологические заболевания на ранних стадиях в большинстве случаев протекают бессимптомно. И если у пациента появляются симптомы того или иного заболевания, это говорит, как минимум, о местнораспространённом процессе. Не во всех случаях, конечно, но чаще всего симптомы – это признак уже не ранней стадии. Например, наличие 2-3 сантиметровой опухоли почки в 99% случаев протекает бессимптомно.

Есть какие-то устоявшиеся планы скрининга по вашему профилю?
Возвращаясь, например, к такому распространённому заболеванию как рак предстательной железы, – да, для такого вида опухолей существует маркёр. Его определяют у всех мужчин старше 50 лет, и в случае повышения маркёра начинается онкопоиск – выполняются визуализирующие методы исследования: осмотр, МРТ органов таза, и если мы подозреваем рак, то назначаем биопсию.
Что касается других заболеваний, к сожалению, чётких программ диагностики на данный момент нет. Например, злокачественные новообразования почек встречаются как после пятидесяти лет, так и в более раннем возрасте. Поэтому чётко определить возрастную категорию пациентов довольно сложно. Но я бы выделил категорию людей, у которых есть отягощённый наследственный анамнез или аномалии строения почек – таким пациентам нужно выполнять раз в год хотя бы УЗИ.

Получается, генетическая предрасположенность играет роль в заболеваемости онкоурологическими опухолями?
В ряде случаев – да, конечно. Допустим, есть наследственные генетические синдромы, в случае которых риск развития злокачественных новообразований значительно повышается. Например, синдром Вон Гиппеля–Линдау. Ещё есть наследственные формы рака предстательной железы – как правило, заболевания в таких случаях развиваются у мужчин до 50 лет.

То есть, если у человека в семейном анамнезе есть 2-3 случая опухолей мочеполовой системе, то ему нужно пойти к генетику?
Такому человеку, как минимум, нужно тщательно наблюдать за собой, обратиться к онкологу и своевременно проходить все назначенные обследования. Конечно, консультация генетика важна, и в некоторых случаях он поможет определить стратегию диагностики и лечения. Но генетик – это тот врач, который ставит диагноз, с которым, как правило, мы уже ничего не можем сделать. Тот генетический набор, который у нас уже есть, мы вряд ли сможем изменить, но, тем не менее, выявив нарушения, мы будем знать о рисках заболевания. А если мы знаем меры профилактики заболеваний, мы можем их избежать. Но даже если не можем, то мы должны более тщательно за собой следить, проходить необходимые обследования – это поможет вовремя выявить заболевание.
Однако, с развитием генетики и поиска новых генов, отвечающих за развитие злокачественных опухолей, в ряде случаев есть прогресс, наши коллеги нашли точечные мутации, при которых уже разработаны эффективные схемы лечения, и сегодня мы смело можем говорить об индивидуальном подходе к лечению онкологических больных, основанному на анализе генетических мутаций.

Как изменились цифры, процент выживаемости онкоурологических пациентов?
Наука не стоит на месте, и, как я уже говорил, за последние годы произошли очень серьёзные изменения в подходах к лечению. В основном, это касается местнораспространённых и метастатических форм. За последние 10-15 лет мы стали лучше понимать биологию опухолей, появились новые лекарственные препараты и схемы. Например, у пациентов, которым ставился диагноз «метастатический рак почки», 15-20 лет назад выживаемость была не больше 12-18 месяцев, а сегодня у нас есть спектр лекарственных препаратов, которые позволяют продлить жизнь на годы, при этом сохранив её качество на достаточно высоком уровне.
Ещё у нас появились новые подходы в лечении рака предстательной железы. Несмотря на то, что у нас есть маркёр ПСА и вместе с ним возможность выявлять опухоль на ранней стадии, часть пациентов всё равно приходят к нам уже с запущенным заболеванием. Несколько лет назад существовала схема максимальной андрогенной блокады у этих пациентов, и время от начала гормонотерапии до развития кастрационно-резистентного типа рака предстательной железы составляла около двух лет. И, конечно, когда пациент переходил в стадию кастрационной резистентности, наши лекарственные возможности становились сильно ограниченными. Сегодня в арсенале онкоурологов появились новые препараты, которые позволяют нам более эффективно лечить пациентов и увеличить время до кастрационной резистентности. Но даже для этой тяжёлой категории пациентов у нас появилось препараты, позволяющие продлевать им жизнь!

Как к вам попасть?
Попасть к нам очень просто. У нас существует консультативно-диагностическое отделение, где за онкоурологами закреплено два кабинета – 206 и 210. Пациенту достаточно получить направление по месту жительства формы 057/у, где будет выставлен диагноз. С этим направлением нужно записаться на приём по номеру 8-499-444-24-24. После приёма врач оценит состояние пациента и, возможно, назначит какие-то обследования для уточнения диагноза. После этого мы проводим консилиум, на котором определяем тактику лечения и госпитализируем пациента к нам в стационар.