«Хорошие шансы на ремиссию и достойное качество жизни!»

Анатолию Кайтукову 74 года, всю свою жизнь он посвятил геологии – искал нефть и газ в Туркмении, Таджикистане, Узбекистане. Работал увлечённо, даже вошёл в число лауреатов государственной премии за разведку нефтегазовых месторождений. Средняя Азия стала родной, с семьёй обосновался в Душанбе, здесь родились дети, но в начале 90-х поневоле пришлось вернуться на Кавказ. Стал начальником буровой партии. Только теперь он уже искал пласты артезианской воды. Отдыхать, несмотря на восьмой десяток, не собирается – сам без дела сидеть не может, да и людям надо дать заработать. – Там будем отдыхать, – философски рассуждает Анатолий Александрович, показывая пальцем в небо.

В мае 2021-го года справа рядом с зубом образовалась шишка. Стоматолог сказал – неделю пополоскать, только это не помогло. Биопсия во Владикавказском онкодиспансере дала результат – рак слизистой оболочки щеки. – Я вообще не вспомню, когда ходил по врачам, а тут такое, – разводит руками наш пациент. – Сказали, что нужна лучевая терапия и моя опухоль исчезнет. Два с половиной месяца делали лучевую. Шишка стала немного меньше. Вернулся домой, я живу в своём доме в 70 км. от Владикавказа. И тут опухоль стала заметно увеличиваться. Только приехав в Москву, я узнал, что с этим диагнозом сначала делается операция, а потом уже облучение, чтобы уже наверняка не осталось ни одной опухолевой клетки.

– Серьёзная ситуация, у нас в арсенале оставалась только операция, комбинацию с послеоперационной лучевой терапией применить мы уже не могли во избежание лучевых повреждений, – комментирует заведующий хирургическим отделением опухолей головы и шеи Онкоцентра, д.м.н. Михаил Кропотов. – Поэтому вся надежда на удаление опухоли радикально, в пределах здоровых тканей.

– Пациент пришёл с выраженным болевым синдромом, сложности с открыванием рта, он не мог нормально питаться и был истощён – рассказывает реконструктивный хирург отделения опухолей головы и шеи, к.м.н. Оксана Саприна. – Довольно-таки большой опухолевый процесс, но мы не можем говорить о стадии, потому что не видели первичного больного. С учётом распространённости опухолевого процесса мы выполнили ему резекцию нижней челюсти справа и резекцию щеки, а также мягкотканную, не костную, реконструкцию.

В операционной с пациентом работают две бригады. Одна занимается удалением опухоли, другая с самого начала операции готовится к реконструктивному этапу – вырезает на ноге кровоснабжающийся лоскут кожи вместе с сосудами. Он будет замещать образовавшийся дефект на слизистой щеки, в том месте, откуда вырезали поражённые опухолью ткани. Удаление начинается в области шеи – убирается вся клетчатка с правой стороны шеи вместе с поражёнными лимфатическими узлами. При этом на шее справа выделяются сосуды. К ним будут пришиваться сосуды с лоскута, где включится новый участок кровообращения на щеке в полости рта. Поражённая опухолью кость нижней челюсти справа хирурги удалили не полностью. Специальной пилой они «срезали» продольно только её часть.

– Существуют определённые правила резекции – необходимо оставить минимум 9 мм кости челюсти, чтобы в последующем не было перелома, и пациент мог её полноценно использовать, – поясняет Оксана Саприна. – Зубные импланты поставить в такую кость уже нельзя – её толщины для этого недостаточно и к тому же, она облучалась, чревато переломами. Была выполнена микрохирургическая реконструкция сосудов лоскута. Впоследствии у пациента он удачно прижился без осложнений.

Сидя на своей койке, Анатолий Кайтуков говорит по мобильному, размашисто, по-кавказски, жестикулируя. – Управляю рабочим процессом у себя там, в горах, прямо из больничной палаты, – объясняет пациент. – Я уже весь в делах, хочу домой, у меня большой дом – свой, честно заработанный, я построил его своими руками!

Заключение патоморфологов, делавших гистологическое исследование удалённого материала, хирургов порадовало – операция сделана радикально, опухолевых клеток в краях резекции не обнаружено. Пациент выписан и отправлен на контроль по месту жительства. – Недавно созванивались, у него сейчас всё хорошо, – говорит доктор Кропотов, – через месяц после операции ещё сохраняется небольшая отёчность лица и онемение, некоторая болезненность в зоне резекции челюсти, это обуславливается тем, что он получил большую дозу лучевой терапии, после которой мы его и оперировали. Это всё постепенно должно пройти.

– С пациентом Кайтуковым на связи, – рассказывает Оксана Саприна. – По возвращению на родину он пришёл в свой онкодиспансер. Там собралось всё отделение – неужели он может открывать рот в полном объёме? Пациент реабилитирован, самостоятельное дышит и питается. Ждём его на контрольное исследование через три месяца. У него очень хорошие шансы на ремиссию и достойное качество жизни.