Американские и европейские коллеги высоко оценили опыт работы специалистов НМИЦ онкологии им. Н. Н. Блохина

Сотрудники отдела общей онкологии НМИЦ Блохина выиграли грант на участие в одной из главных международных конференции CTOS в Дублине (The Connective Tissue Oncology Society - общество онкологов соединительной ткани). Конференция проводится ежегодно среди врачей, которые занимаются опухолевыми патологиями костей, мягких тканей, кожи.

Артур Бохян, Анастасия Тарарыкова и Александр Сальков представили результаты работы своего отделения мировому сообществу экспертов. Мы поговорили с врачами о важности международного сотрудничества.

Какие темы обсуждались на конференции? Какое значение она имеет для профессионального сообщества?

Александр Сальков: На конференции были освещены разные направления лечения: и химиотерапевтические аспекты, и хирургический этап, и применение лучевой терапии опухолей костей и мягких тканей, иммунотерапии и различных вариантов дополнительных методов воздействия при диссеминированных саркомах. Мы, в частности, подготовили постер на тему «Применение индивидуальных титановых 3D-имплантов при реконструкции грудной стенки после обширной резекции грудной стенки».

Анастасия Тарарыкова: Это очень значимое мероприятие для специалистов, которые занимаются саркомами, поскольку на одной площадке собираются все профессионалы. Они презентуют интересные и свежие данные по исследованиям. В процессе общения с клиницистами, хирургами, химиотерапевтами, радиологами, и в особенности со многими научными сотрудниками мы придумываем и создаем новые работы и исследования. На самом деле это еще и признание нас как специалистов: даже с учетом всех политических ситуаций о нас не забывают. Сообщество зарегистрировано в Штатах, и с нами готовы сотрудничать.

В чем суть вашего исследования?

Александр Сальков: В постер мы включили таблицу, где были расписаны патологии 23 пациентов (хондросаркома, остеосаркома, плеоморфная саркома, лейомиосаркома).

На постере мы отобразили осложнения, с которыми сталкивались, варианты замещения и отдаленные результаты. Также мы использовали макеты со всеми этапами от проектирования до конечного импланта. Основные тезисы: количество рецидивов; количество инфекций имплантов, где потребовалось и не потребовалось повторное ревизионное вмешательство; длительность наблюдения.

Постер вызвал бурное обсуждение. С вопросами подходили коллеги из США, они интересовались вариантами фиксации, крепления имплантов. Коллеги из Испании тоже пристально изучили постер, выразили высокую заинтересованность.

Анастасия Тарарыкова: Это важное достижение для нас и в целом для российской саркомной группы. Речь шла о редких и сложных операциях, проведение которых возможно даже не во всех европейских или американских клиниках, потому что для этого нужна большая база. То есть пациенты сложные, их тяжело оперировать и вести в послеоперационный период. А самое сложное — определить, кому действительно такая операция необходима. И именно в нашем центре по данной категории пациентов набран самый большой общемировой опыт.

Что вы обсуждали с иностранными коллегами? Какие вопросы они задавали?

Александр Сальков: Часто спрашивали о том, кто производит изделия. Мы сказали, что их изготавливает компания «ТИОС», в которой работает команда биоинженеров, и они на основании наших клинических данных, компьютерной томографии готовят индивидуальный проект под каждого пациента, макет, где мы – врачи клиницисты и рентгенологи – определяем границы опухолевой резекции, а затем создаем 3D-имплант. Задавали также вопросы о вариантах фиксации, о случаях самоудаления винтов и нестабильности импланта, о том, с какими осложнениями мы сталкиваемся. Мы с удовольствием поделились своим опытом.

Анастасия Тарарыкова: Хочется отметить интерес к этой работе у общемировой публики. Два года назад мы регистрировали наши исследования на сайте Clinical Trials, это поисковик, на котором можно узнать, где и какие проходят исследования. После публикации с нами связались коллеги из Южной Кореи, им было интересно и важно узнать о нашем опыте. До сих пор этот контакт налажен: у нас даже запланирован вебинар по поводу этих операций.

Какие основные проблемы и вызовы остаются наиболее актуальными на сегодняшний день?

Александр Сальков: Нарушение биомеханики дыхания – это первая проблема. Мы с ней сталкивались, когда делали монолитные импланты: пациент активно дышал, а такой имплант сковывал ему грудную клетку, из-за чего винты расшатывались и становились нестабильными. Потом мы начали применять многосоставные импланты, когда имплант крепится к разным частям дефекта грудной стенки и интраоперационно собирается в ране. Мы провели исследование и при помощи рентгенографии в динамике посмотрели как пациент дышит, как у него расширяется грудная клетка, как все части импланта активно параллельно участвуют в акте дыхания, имитируют движения грудной клетки. Это стало ключом к решению глобальной проблемы. Как только мы начинаем использовать многосоставные варианты замещения дефекта, мы видим, что проблема частично решается.

Анастасия Тарарыкова: Я думаю, проблема в том, что за последние 2–3 года в саркомах не происходит принципиального прорыва. Поэтому сейчас все направлено на то, чтобы грамотно собрать материал, построить исследования с правильным дизайном. Для этого важно общаться друг с другом, то есть идет тенденция к общемировому обсуждению: в клиниках разных стран может быть по несколько пациентов с одинаковым диагнозом, а в сумме их получается очень много, так что важно скооперироваться. И хотя результаты исследований, которые были показаны на конференции, не содержали принципиально новой информации, была видна направленность на то, что нужно подбирать четкие критерии к каждому исследованию, то есть делать отбор, чтобы можно было получить адекватные результаты и, грубо говоря, не скомпрометировать препарат.

Вы сказали о сегодняшней тенденции к общемировому обсуждению. Это составление какой-то единой концепции лечения? И значит раньше работа была построена не совсем так?

Анастасия Тарарыкова: Раньше кооперировались несколько центров, и ко всем видам сарком применяли один препарат. А потом получалось так, что он при определенных видах сарком не работает. Предполагалось, что так мы узнаем больше данных о болезни, а результаты будут эффективнее. Но это не так. Население России – 140 млн, соответсвенно, в странах ЕС больных на порядок меньше, им легче скооперироваться и у них в принципе одни и те же государственные правовые аспекты. И все же больных не хватает, то есть они без нас не могут.

Значит можно сказать, что появляется общемировой реестр, и чем больше там будет пациентов, которых вы делите по индивидуальным показателям, тем больше процент активных методов лечения?

Анастасия Тарарыкова: Да, и тем больше процент успеха. Залог успеха в координации, в общении и объединении материала. Мы, к примеру, как один центр можем набрать 10 больных, для нас это не проблема. А в Италии столько не наберут, потому что нет таких возможностей. Дело не в количестве исследований, а в том, насколько они структурированы.